Обреченный на скитания. Книга 5 - Сергей Мясищев

«Для анализа нужен сам болт», – попросил ЗАК.

«Щас сделаем», – пообещал я.

Полежав некоторое время и понаблюдав в истинном зрении, как этот чудо-болт вынимают из меня любимого, я понял, что это орудие убийство действительно шедевр человеческой мысли.

Арбалетный болт был составной. То есть при попадании из него ёжиком выскакивали довольно длинные иглы. Так вот, разложился он внутри меня этими самыми иглами, порвав и порезав кучу тканей, повредив кишечник. Кроме того сделан болт из какого-то вещества, разрушающего структурированные поля. Вон как мои энергоканалы отгибаются и рвутся при соприкосновении с болтом. Вот же незадача, мне ещё к оркам ехать.

Проявив недурственные хирургические способности и умения, Жизнемира, миллиметр за миллиметром доставала из меня чуждое железо. При этом друидка работала и на магическом уровне, ослабляя и убирая черные споры идущие от этого чудо-болта и пытающиеся проникнуть в мои органы. Думаю, точной картинки женщина не видела, потому как я немного корректировал её действия, исправляя неточности энергетического воздействия.

«ЗАК, прими ещё задачу. При получении болта смоделируй ситуацию, когда мне нужно самому от него избавиться. Что для этого нужно делать, в какой ипостаси, ну и так далее», – толкнул я приказ ИскИну.

«Принято. Ожидаю объект», – отозвался ЗАК.

Достав болт и держа его хирургическим зажимом, Жизнемира повертела его туда-сюда, укорачивая своим воздействием мохнатый ёрш черных энергоканалов. После этого медленно положила арбалетный болт в металлическую миску, овальной формы.

– Как ты себя чувствуешь? – женщина пристально посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она там хотела узреть, но явно не увидела того, что хотела.

– Пока нормально, – проговорил я, – можно идти?

– Смешно, – буркнула женщина, и кинула Милёне, – зашивай этого остряка.

– Сашенька, я совсем не больно. Потерпи, мой хороший, – сдержано попросила девушка. Раздался звук текущей воды. Жизнемира видимо мыла руки.

– Милён, я не чувствую боли. И не стоит меня штопать. Открытая рана сама затянется, – сказал я, преданно глядя в глаза девушки. Та заколебалась.

– Тут правила устанавливаю я, – донёсся голос Жизнемиры, – Понятно?

– Конечно, – сделал я кислую мину, – зашивай, радость моя.

– Работай, – приказала Жизнемира, вытирая руки о белоснежное полотенце. – Чем быстрей он вернёт себе чувствительность, тем лучше для него.

– Я поняла, – кротко отозвалась Милёнка. Я наблюдал, как споро и точно работала девушка. Чувствовался большой практический опыт. Девушка бросала на меня виноватые взгляды, смущённо улыбалась, что не мешало порханию её рук над моей раной.

– Вот и всё, – проговорила она, обрезая нить, – сейчас перевяжу и отнесём тебя в дом.

– Можно было и не зашивать, само затянулось бы, – я попытался сесть.

– Лежи! – строго и безапелляционно проговорила Милёна, придавив неожиданно крепкой рукой мою грудь, – куда ты собрался?

– Милён, – улыбнулся я ей, – ты мне веришь?

– Конечно, – удивлено проговорила жёнушка.

– Не надо бинтовать. У меня сейчас всё заживёт. Точно тебе говорю.

– Саша, пожалуйста, не надо. Ты не слабый, ты просто ранен, – уговаривала меня друидка, – не нужно никому, ничего доказывать.

– Я и не доказываю, – улыбнулся я, беря её ладонь в свою, – ну подумай сама. В Диком лесу у меня не было лекарей, а раны были. Я умею лечить себя.

– Ты же дома, – сказала Милёна, – я буду заботиться о тебе. Не нужно больше самому.

– У тебя внутренности повреждены, – проговорила подошедшая Жизнемира, – так что полежи, дай организму сил накопить.

– Как скажете, – согласился я, – несите меня в светлицу, – театрально улыбнулся я целительницам.

«РИТА, срочно сюда манипулятор, доставь арбалетный болт ЗАКу для анализа», – приказал я ИскИну. Молниеносное движение и овальная чашка с арбалетным болтом улетучилась. Только моя способность к ускорению восприятия позволила заметить, что чашка не растворилась в воздухе, а была украдена черным диском-манипулятором. Впрочем, никто этого не заметил.

«Выполнено», – отозвался РИТА.

Империя. Имение барона Неркулова. Алекс

Имение барона Неркулова также претерпело изменение к лучшему. Я имею в виду архитектуру особняка да и внутренний дизайн. Над оформлением комнат явно трудилась Милёнка. Все эти балясины, увитые плющом, плинтуса по потолкам в виде лиан и другие элементы выдавали пристрастие хозяйки дома к природным мотивам.

Огромный камин, оформленный под старину, с неизменным плющом по боковым колоннам и стеклянная решётка с росписью очень гармонировали с массивными креслами. На полу перед камином лежала шкура неизвестного зверя огромных размеров. Я даже заподозрил искусственность этого шедевра скорняжного дела. Но Милёнка уверила, что это мех настоящего зиркла. Поверил ей на слово.

Девушка сидела на этой самой шкуре, прислонившись спиной к массивному креслу, вытянув ноги, на которых покоилась моя голова. Лежать на мягкой шкуре было очень приятно. Длинный мех ласкал открытые участки тела. «Интересно, если перекинуться в зверя, мой мех такой же мягкий. Помнится, Намин с удовольствием его гладила», – пришла в голову шальная мысль.

Вот уже почти час я расслаблялся в обществе друидки, слушая её бабий трёп. Чего только она ни рассказывала, поглаживая меня по голове, как маленького ребёнка. Голосок её наводил дрёму и расслабуху. Но нет! Я бдел. Верней, занимался самолечением. Металл из меня вынули, спасибо им за это, но ведь нужно ускоренно всё залечить. Мне к обеду на стойбище орков. Демонская делегация ждет-с.

– … я так и сказала Марианке: смотреть за цветами нужно. Зак-заком, а женский глаз ничего не заменит, – колокольчиком переливался голос Милёнки. Слушал и слушал бы. Отвык я от неё. – … не любит она цветы и не понимает их.

Нас не беспокоили. Не знаю, чья инициатива, но спасибо тому, кто это организовал. Мне сейчас действительно были необходимы покой и уединение с такой прекрасной женщиной, как моя Милёнка.

Только я так подумал, как в дверь тихонько постучали, и заглянула Жизнемира:

– Воркуете, голубки? – увидев, что мы ведём себя прилично и даже одеты, женщина уже смелее вошла, – не помешаю?

– Ну что ты, бабуля? – приветливо проговорила Милёнка, – когда ты нам мешала?

– Ну, мало ли, – хмыкнула женщина и, пройдя к камину, протянула к огню ладошки, – на улице дождик моросит. Мерзкая погодка. А тут у вас благодать. Принести покушать?

– Не-е, – отказался я, – я позже.